В Москве два миллиона рублей, в Ханты-Мансийском округе — 2,7 млн, в Белгородской области — аж 3,3 млн. Где же это видано, чтобы за жизнь в России платили такие деньги?! Когда это бывало такое, чтобы, согласившись погибнуть по приказу государства, человек или его семья получали бы за это деньги, которых достаточно, чтобы купить квартиру?! И это только аванс — за раненого или погибшего дадут еще кратно больше.
Никогда в жизни такого не было. В Российской империи солдаты погибали бесплатно. В Советском Союзе тоже. Жизнь, которая на памяти наших отцов, дедов и прадедов не стоила ничего, теперь стоит минимум три миллиона — чудеса! Не удивительно, что люди, пусть и немногие, поступают в армию — продать свою жизнь за три миллиона кажется им весьма выгодным.
Однако же: это курс продажи.
Курс покупки значительно выше. Доллар вы ведь продаете дешевле, чем можете купить, вот и с жизнью так же. Только если при продаже доллара курсовая разница составляет всего несколько рублей, то курс продажи жизни и курс покупки жизни разнятся на порядки.
Посмотрите на медицину. За излечение одного онкологического пациента государство (то есть мы, налогоплательщики) платим десятки миллионов рублей, и это кажется нам нормальным. Не то что за жизнь ребенка, а за исправление сколиоза или за малоэффективную реабилитацию ребенка с детским церебральным параличом благотворители легко собирают те же три миллиона рублей, за которые охотно отдает свою жизнь взрослый работоспособный мужчина. А на покупку препарата золгенсма, который в некоторых случаях может частично вылечить ребенка от синдрома мышечной атрофии, благотворители регулярно собирают по триста миллионов рублей — на два порядка больше, чем сумма, за которую солдаты продают свою жизнь.
Два лишних нуля, понимаете?
Бессознательно, но безошибочно мы чувствуем — продать жизнь легко. А вот купить жизнь — хрен купишь. Здоровый мужик, у которого впереди учеба, работа, любовь, женитьба, детишки, внуки, не говоря уж про походы на рыбалку и тусовки с друзьями в гараже — отдаст это все за три миллиона и будет считать сделку выгодной. И в то же время тысячи людей будут собирать триста миллионов на один укол золгенсмы для незнакомого им малыша, и если лекарство не подействует, пожмут плечами — ну что ж, бывает, мы хотя бы попробовали — и примутся собирать на новый укол.
Продать жизнь легко, купить — хрен купишь.
Мне кажется, эту мысль хорошо бы нам осознать. Сколько там погибло россиян на Донбассе? Сто тысяч, триста тысяч, полмиллиона? Сколько Донбассов надо продать, чтобы выкупить у Аида назад все эти жизни? Хотя бы одну жизнь? Нет на свете столько Донбассов.
Сколько погибло украинцев в этой войне? Сто тысяч, триста тысяч, пятьсот тысяч? Оптимисты могут верить, что когда-нибудь Украина сможет вернуть свои территории, но даже самый безнадежный оптимист даже в самых прекрасных снах не сможет даже предположить, что когда-нибудь за какие-нибудь деньги Украина сможет вернуть, выкупить из царства мертвых этих людей.
Хотя бы одного человека.
Жизнь легко продать — задарма, задешево, задорого — продать легко. А вот купить ее — хрен купишь, поймите же наконец.
Много раз российское государство пыталось деньгами стимулировать рождаемость, то есть купить за деньги жизни своих новых граждан. Придумывали регулярные пособия, единовременные пособия, материнский капитал — плохо работает. Рождаемость чуть поднялась, но потом-то — все падает и падает. Потому что человеческие жизни никогда не зарождаются за деньги, они зарождаются от счастья, пусть и минутного, от того, что людям нравится быть живыми и хочется продлить свою жизнь в своих детях, подарить кому-нибудь это — жизнь, взять за руку, назвать по имени, впервые накормить малиной кого-нибудь, кто вышел из небытия.
Вот почему зарождается жизнь, а не ради капитала. И даже суррогатное материнство происходит не от того, что здоровой и молодой женщине нужны деньги, а от того, что не очень здоровые и не очень молодые люди чувствуют себя достаточно благополучными, чтобы продлить свое благополучие в жизнях суррогатных детей.
Продать жизнь за деньги можно, купить — нельзя. Конгресс Соединенных Штатов может выделить Украине десятки миллиардов долларов на вооружение, то есть на уничтожение жизней. Да-да, уничтожать будут агрессоров, мерзавцев, оккупантов, но живых. И ни один конгресс, ни один в мире банк, ни один блок и ни одна ассамблея не смогут выделить денег на то, чтобы оживить хоть одного героя, защитника или праведника.
Один я это понимаю?